Жил юный отшельник. Он, в кельи молясь,
Священную книгу читал, углубясь.
В той книге прочёл он, что тысяча лет,
Как день перед Богом мелькнёт и пройдёт.
Монах впал в сомненье, стал думать о том,
Что тысячу лет не сравнять с одним днём.
Не верит, в священную книгу глядит,
И видит, что в келью вдруг птичка летит.
Вся блещет, сияет и прелесть для глаз,
Как яхонты перья, а пух - как алмаз.
Когда же вдруг крылья она распахнёт,
То радугой светит, то златом сверкнёт.
Прекрасная птичка в полёте легка,
Быстрее и легче весны ветерка.
Летать уж устала, у двери сидит,
И радостно юный отшельник глядит.
Неслышно подходит, молчит, не дохнёт,
Лишь только б схватить: а она вдруг вспорхнёт.
Она от него, а отшельник за ней,
И так он выходит из кельи своей.
Идёт за ограду, и полем идёт,
А птичка всё свищет, как будто зовёт.
Туда и сюда над цветами кружась,
Как звёздочка в воздухе светит, носясь.
И вот монастырь за пригорком исчез,
А инок за птичкой идёт в тень древес.
И с ветки на ветку всё птичка вперёд
Порхает, летает и сладко поёт.
На дуба вершину присела она,
И пеньем чудесным вся роща полна.
Расстроенный сердцем, в восторге душой
Внимает безмолвно монах молодой.
И, миг наслажденья боясь потерять,
Звук каждый он ловит и жаждет внимать.
Забылся. Отрадно забвенье его:
Не слышит, не видит вокруг ничего.
Вдруг пение умолкло, опомнился он:
«Где ж птичка-певичка?» – исчезла, как сон.
А птичка взвилася как будто стрела,
И в небе сокрылась: была – не была.
Вздохнул добрый инок и в келью спешит.
Казалось ему, час в отлучке он был.
Боится, что он опоздает в пути,
Что к трапезе ждут и пора бы прийти.
Но вот монастырь, только чудно ему
Что ограда не та, недоступна ему.
За оградою новая церковь видна,
Дивится: откуда взялася она.
Он стучит в ворота, вот привратник идёт,
Но ему не знаком: прежде был, да не тот.
Не пускает монаха в обитель его:
–Ты чужой, не видал я лица твоего.
– И тебя я не знаю. – Привратник я. – Нет,
Привратник здесь молод, а ты стар и сед.
Я вышел отсюда не боле, как час,
С чего же здесь новый привратник у нас?
Иль Спасов не здесь монастырь? – Он и есть.
–Так пойди же к игумену, дай о мне весть.
И дивится привратник, игумена зовёт
И вот за игуменом весь причет идёт.
Монах поклонился пред ними лицом,
Но только игумен ему не знаком.
Меж братии также знакомого нет
Он смотрит, он ищет своих, не найдет.
Монах приключенья свои рассказал,
Ему с удивлением весь причт внимал.
И мудрый игумен пришельца спросил,
Какое он имя меж братии носил.
– Антонием назван в монашестве я,
При мне был игумен отец Илия.
И все изумились, по книгам глядят,
Нашли имена их лет триста назад.
«Антоний в день Пасхи без вести пропал.
Так писано в книге», – игумен сказал.
«Дивен Бог в чудесах», – так монах повторил,
И вдруг пред всеми свой вид изменил.
В нём виден был старец, взор юный угас,
Пред ним триста лет миновали, как час.
Он пал и молился, два дня протекли,
Почил он, и с честью его погребли.